Засыпай, в гамаке из натянутых вен, Засыпай, закрывай на ночь двери. Засыпай среди этих шаблонных измен, Тех, в которые просто поверить.
"Колыбельная", -Си.
Ночь наступала. Собственно, для города она наступила уже давно, а сейчас лишь пробиралась тайными тропинками в сознание идущего человека. Сероватым туманом вползала между обилием дневных планов и клубилась раздвоенными язычками невыполненной работы.
Под усталые ноги медленно заползало овальное пятно на грязном городском асфальте, удивительно темное и на редкость чистое. Шаг, шаг, еще шааа...
Марево клубилось всего мгновение и начало плавно обретать форму. Темное пятно поднималось над асфальтом, изгибаясь спиной черной пантеры. Закрутилась воронка смерчика, подхватив по пути два валявшихся стеклянных осколка.
Маленький тайфунчик угас на кончике носа, успев осветить черный бархат густой шерсти до самого хвоста. Неторопливо и властно неведомая зверюга открывала свои зеленые глаза с длиннющими ресницами. Два зеленых осколка светились гранями, в которых многократно отражался ночной город. Совершенно без усилий Си вонзила в асфальт черные когти, когти, что крепче стали. Обманув саму медлительность, Си со свистом рассекла испуганный воздух гибким телом черной пантеры. Черной пантеры, что не боится серого тумана.
... Усталые ноги кое-как донесли до дома совершенно отпавшую от реальности голову. Визжа и царапаясь, ключ все-таки вполз в замочную скважину и соизволил отпереть дверь. Определенно, с этими ночными прогулками надо завязывать, а то и не такое привидится.
Из зеркала смотрело знакомое и незнакомое лицо, глаза стали еще злее, ресницы еще длиннее. Глюки - рядом.
Что ни говори, тоскливо вечером несложившегося дня. А как было бы иногда хорошо сначала расставить точки, а потом вписать буквы "и".
*****
Засыпай же под стук молотка у виска, Засыпай и не думай о боли. Засыпай в безразличия мощных тисках, Засыпай, дикий зверь не на воле.
"Колыбельная", -Си.
Весь день прошел шиворот-навыворот, очередной маменькин щенок опять напутал, готовя документы. Впрочем, это не помешает ему оставаться любимчиком начальства. Тонкая червоточина древнего искусства многозначительно говорить, ничего не сказав, да еще так, чтобы это ничегонеделанье выглядело вершиной мудрости. В общем, букет мирских "ценностей", увы, недоступных пониманию головы, думавшей эти мысли.
Голова думает, а руки крутят. Все сильнее и сильнее ревет мотор, фонят ультразвуком визгливые тормоза. Вот поворот, а где же мост? И где эти часы, что скажут, каков этот мост сейчас. Поворот, еще поворот. Фары высвечивают очередной кусок ночной дороги. Гдеее...
Если бы уличный фонарь умел удивляться, то наверняка оцепенел бы. Тень автомобиля медленно ползла против света. Полностью втянулась внутрь, набухла черным облаком, чтобы в следующее мгновение выпрыгнуть из машины диковинной черной пантерой.
На миг все замерло, даже мошки застыли у фонаря, перестав жужжать крыльями. Переливаясь блёсками, черное тело плавно приземлилось на две пары когтистых лап. Беззвучно раскрошился податливый асфальт дороги. "И вот таков символ пути этого мира", - мелькнула шальная мысль.
Звериное чутье безошибочно определило направление. Как шакал не ходит по следу тигра, так и серый туман сторонится черной пантеры.
...Выцвевший взгляд, поникшие ресницы. Слегка дрожащие руки вспарывают вены. Грустное, и оттого немного торжественное, молчание ванной комнаты. Капает кровь, медленно вытекает сознание.
Очередной человек пытается свести счеты с судьбой и вырвать страницу из книги жизни. Не вышло. С крепким переплетом попалась книженция.
*****
Засыпай в гамаке из натянутых вен, Засыпай, закрывай на ночь двери. Засыпай среди серых облупленных стен, И мечтаний, так в них и не веря.
"Колыбельная", -Си.
Ночные кошмары приходят только когда нет бессоницы. Человек видит сон, свой и чужой одновременно.
Свинцом наливаются ноги, перехватывает дыхание, становится обжигающим ночной воздух. Нужно успеть, успеть добежать до тех камней у поворота, где вроде бы мигает огонек. Бегущий по пятам ужас настигает ледяной волной. На глазах камни обращаются огромными скалами, и лишь у самого верха еле теплится огонек.
Бешено колотится сердце, с безжалостным скрежетом ломаются когти, что крепче стали. Нужно успеть, успеть до рассвета, пока еще виден мерцающий огонек.
Марево клубилось всего мгновение и начало плавно обретать форму. Темное пятно поднималось над асфальтом, изгибаясь спиной черной пантеры. Закрутилась воронка смерчика, подхватив по пути два валявшихся стеклянных осколка.
Если бы уличный фонарь умел удивляться, то наверняка оцепенел бы. Тень автомобиля медленно ползла против света. Полностью втянулась внутрь, набухла черным облаком, чтобы в следующее мгновение выпрыгнуть из машины диковинной черной пантерой.